Марина Дяченко - Слово погибели № 5

Звонок шефа застал его за мытьем посуды. Игрис пытался отскрести томатную пасту и налипший сыр от большого фарфорового блюда, которое Елена получила в наследство от бабушки и доставала с полки только по большим праздникам. Тем более что блюдо не влезало в посудомоечную машину.

— Прости, что поздно, — сказал шеф. Игрис оставил блюдо и присел на край стула.

— Что там за история с подпиской? Ты что, его отпустил?

— Я взял с него две подписки: о невыезде и неразглашении…

— Ты смерти моей хочешь? Маг-убийца гуляет на свободе! Я получил сейчас запрос — знаешь, от кого?!

— Шеф, — сказал Игрис. — Держать его в обычной камере — себя не уважать. Он же может уйти в любую минуту.

— А подписка… — начал шеф и осекся.

— Арестованных и задержанных магов содержат в «Коршуне». Я мог или выдать его друзьям и подчиненным — тогда бы они сами его выпустили, и нам был бы позор. Или… послушайте, сажать его сейчас — это просто живодерство.

— Нас ждет большой скандал, — очень спокойно сказал шеф. — В связи с этим у меня к тебе предложение… Есть хорошее дело, спокойное, перспективное, для тебя.

— Поджог борделя?

Шеф отрывисто рассмеялся в трубке.

— Всего лишь маленькое разбойное нападение. Там все как на ладони; по завершении премируем тебя, давно пора, и подадим документы на следующее звание… Ты ведь до сих пор не старший следователь…

Игрис сглотнул.

Это была одна из закономерностей окружавшего его мира: все вокруг получали повышение, только Игрис сидел на месте, будто курица на кладке глиняных яиц. Нельзя сказать, чтобы это очень уж задевало его. Но не замечать явной несправедливости с каждым годом становилось все тяжелее.

— Неохота оставлять тебя в этом дерьме, — с отеческой интонацией добавил шеф. — «Коршун» ясно обозначил свою позицию: они будут топить тебя и все равно добьются замены следователя, только, как сам понимаешь, уже с позором. А потом еще замена, и еще. Им не нужен компетентный человек — им нужен мальчик для битья на этом месте. Ну что, решился или завтра поговорим?

Игрис в который раз за этот длинный день ощутил себя героем сериала. Герой, разумеется, отклонил бы сейчас предложение шефа…

— Игрис, пойми, это дело «Коршуна», они его обтяпают, как им выгодно. Либо протащат свою версию, либо объявят убийцу невменяемым. Либо еще что-то. А дураком и злодеем будет следователь прокуратуры.

— Давайте завтра вернемся к этому вопросу, — малодушно сказал Игрис.

— Тетя Елка сегодня опять горит на работе?

Агата стояла посреди кухни с заспанным ребенком на руках. Малыш — то ли Эрик, то ли Эдик, кто его разберет — глядел на Игриса с подозрением.

— Елена не придет ночевать, — подтвердил Игрис, думая о другом.

Агата вытерла салфеткой сопливый нос ребенка:

— Мальчишки спать будут как сурки, потому что днем сегодня не заснули, хулиганили. А ты почему не ложишься?

— Уже ложусь.

Он забыл, зачем приходил на кухню. Развернулся и пошел к себе.

Что такого могла поведать высокопоставленному сотруднику «Коршуна» безвестная тетка из провинции? Зачем этот дикий, нелогичный, истеричный поступок человека, прежде в истериках не замеченного? Не лезет ни в какие рамки. Необъяснимо. Куда логичнее выглядит притянутая за уши версия Певца: Алистана подставили. Мутная волна тенденциозной, непроверенной информации поднимется выше крыш: ничего эффективнее нельзя было придумать, чтобы скомпрометировать и Алистана, и «Коршун». А тут еще дело Болотной Карги…

Игриса передернуло. Есть вещи, о которых лучше не знать. Старушка устроила пряничный домик на болоте, в километре от междугородней трассы. За шесть лет на этой дороге без вести пропало семь легковых машин. Несчастья списывали на сложные погодные условия (туман и частые дожди), плохое покрытие (дорога быстро разрушалась, сколько ее ни ремонтировали), опасные виражи, с которых усталый или неопытный водитель легко мог слететь прямо в трясину. Дорогу обустраивали, ограничивали скорость, ограждали опасные места, выставляли знаки, но дело завели только после того, как бесследно испарился микроавтобус с экскурсантами.

Через несколько дней на обочине подобрали полуживого, облепленного грязью, трясущегося от ужаса парнишку: он рассказал, как заглох мотор микроавтобуса, как все пассажиры и водитель один за другим отправились в сторону от трассы, но больше ничего не мог вспомнить. Штатный механик психиатрической клиники, восстанавливая его пошатнувшийся рассудок, наткнулся на документальные, подлинные воспоминания и чуть не рехнулся сам.

Старушка практиковалась в магии. С жертвами она играла в «ролевые игры», которые заканчивались горячей духовкой или кипящим котлом. До сих пор все сходило ей с рук, потому что удержать в подчинении двоих — троих несчастных не составляло для нее труда. В микроавтобусе ехали семеро; парнишка, оказавшись на периферии магического воздействия, чудом вырвался и спасся…

Игрис поймал себя на том, что сидит перед выключенным компьютером и смотрит в темный экран. Певец почти насильно посвятил его в мерзкие и темные подробности дела Карги; не сегодня — завтра эти детали просочатся в прессу. Алистан Каменный Берег подключился к расследованию, когда оно зашло в тупик. Он первый нащупал связь между хозяйкой пряничного домика и респектабельной пожилой дамой, чье поместье находилось за сотни километров от пряничного домика, в другой части страны…

Игрису не хотелось лежать без сна одному на широкой кровати, глядеть в потолок и вспоминать дело Карги. Он натянул кроссовки, тихо выбрался из дома и припустил рысцой вдоль улицы.

Старушка была настолько богата, что адвокаты, кажется, сами верили в ее невиновность. Они висли, как бульдоги, на каждой процедурной неточности, выискивали бюрократические поводы для повторных экспертиз, а старушка тем временем залегла в частный госпиталь и всех вокруг пыталась уверить, что вот-вот отправится к праотцам.

Сейчас дело выплывет наружу, думал Игрис. Тайна следствия будет изнасилована с особым цинизмом, причем надругаются над ней обе стороны. И это явное, предсказуемое следствие провокации с Алистаном; вот я и сам начинаю верить, что это провокация.

Но что за документы сгорели в камине? Неужели нет еще одного экземпляра, рукописного, электронного, ксерокопии?

Игрис вспомнил лицо мертвой женщины на полу комнаты для переговоров. Слово погибели № 5 убивает мгновенно. Среди нас ходят люди, способные прикончить любого в считанные секунды. Но мы ведь не сажаем превентивно, к примеру, охотников с ружьями, мастеров единоборств, поваров с ножами, боксеров…